Александр Кисляков. Фото – О. Алиев.
10 марта в Таганроге при большом стечении публики в выставочном зале Союза художников открылась ретроспективная выставка донского художника-концептуалиста Александра Кислякова.
На ретроспективной выставке представлены живопись, графика, объекты Александра Кислякова, созданные им в период с 1984-го по 2009 год.
Сын известного ростовского криминалиста, Кисляков окончил Грековское художественное училище в революционном 1982 году. Революционном для училища, а не для города и страны, похрапывавшей в брежневской дрёме. Однокурсниками Кислякова были такие сотрясатели устоев сонной южнороссийской «арт-сцены», как Авдей Тер-Оганьян, Юрий Шабельников, Валерий Кошляков. Как только повеяло перестроечной вольницей, эта компания объединилась в знаменитое ныне товарищество «Искусство или смерть». Кисляков участвовал практически во всех таганрогско-ростовских выставках товарищества.
Много позже Тер-Оганьян вспоминал:
«Саша Кисляков был старше и эрудированнее нас. Круг его художественных интересов и практик отличался очень большим разнообразием — от экспрессионизма до геометрии. Он увлекался серьезно не только рисованием, но и литературой. В 1986-м придумал собственный жанр «Ненаписанные стихи». Киса жил неподалеку, иногда заходил ко мне в гости. Как-то за бутылкой водки мы вспомнили о том, что Хлебников уже умер, а значит — вакансия Председателя земного шара свободна. Проголосовали и, естественно, выбрали Кису».
Открытие выставки. Н. Ливада, С. Медведев, А. Кисляков, С. Крузе. Фото – А. Яковлев.
Большая часть бунтарей уехала покорять Москву, где, попав в поле зрения галериста Марата Гельмана, влилась в так называемую «Южно-русскую волну». Гельман увидел нечто объединяющее в молодых художниках из Ростова, Киева, Одессы. Кисляков же, вместе с женой художником Натальей Дурицкой, залёг на дно культурной жизни, обустроив свою внутреннюю эмиграцию в неспешном и негромком Таганроге. Показывался Кисляков из этой ракушки лишь изредка, точечными акционистскими высказываниями напоминая о своём существовании. То на какой-нибудь групповой выставке мелькнёт, то на Ростовской биеннале в разделе «Концептуализм» выставит живьём собственную супругу, вступая сквозь время и пространство в диалог с Джозефом Кошутом. Единственное интервью с ним, появившееся в официальной прессе, называлось «Дерзкий художник, которого как бы и нет».
Александр Кисляков. Проект «Реди мэйд». МСИИД, 2010.
Выставка «Маятник» впервые собрала в одном зале три десятка абсолютно разноплановых работ автора, раздаренных за эти годы друзьям, разбросанных по мастерским, осевших в частных коллекциях. И, к немалому удивлению собравшихся, открылось, что не концептуализмом единым жив Александр Кисляков. Блестящий живописец, тонко чувствующий и колористические нюансы, и формообразование — это всё о Кислякове. Чувствуется академическая школа. При этом работы до такой степени разные, что оторопь берёт, может ли один автор так легко перемещаться через десятилетия художественных поисков ХХ века — геометрические композиции, абстрактный экспрессионизм, оптическое искусство, ташизм… Создаётся впечатление, что автор просто играл стилями, одинаково комфортно ощущая себя в любом из них.
Кстати, о пластическом. Как утверждает Кисляков, первая его живописная работа, выставленная в публичном пространстве, «Белый натюрморт», была отмечена самим Тимофеем Теряевым. Осматривая студенческую выставку грековцев, мэтр задержался возле натюрморта, нахмурился, затем выдал резюме: «Всё сделано неправильно. Так нельзя. Но работа хорошая!».
Концептуальная линия Кислякова представлена на выставке фотоматериалами, своеобразной документацией о проведённых акциях в публичном пространстве. Чего стоит одна лишь интервенция «Слепые» на открытии Первой ростовской биеннале, когда в президиум из известных функционеров совриска, Леонида Бажанова, Африки-Бугаева, ростовских арт-деятелей была внедрена сурдопереводчица, обращающаяся к присутствующим зрителям и переводящая на язык жестов пафосные речи. А затем часть зрителей надела черные очки инвалидов по зрению и направилась под руководством Кислякова в жёлтой майке лидера «осматривать» экспозицию биеннале. Жёлтую майку тоже сделал Кисляков. На ней было написано «В этой майке мог быть ты».
Александр Кисляков и группа «Мир». Интервенция «Слепые». 1-я Южно-российская биеннале современного искусства, 2010.
Ирония автора выставки, предъявленная в названии «Маятник», вполне считываема. Но, сдаётся мне, это не просто маятник. Скорее, это маятник Фуко, предъявляющий пытливому взгляду малозаметный факт — Земля, несмотря на костры инквизиции, всё-таки вращается вокруг своей оси. Маятник не вернётся в исходную точку, крайности его траектории должны очертить круг жизни. Хоть в суточном периоде, хоть в бесконечном течении времени. Да, кстати, «Маятник Фуко» Умберто Эко — одна из любимых книг Кислякова.
Наталья СЕДОВА
